Культурные люди: Лявон Вольский
Лявон Вольский – один из самых ярких и талантливых музыкантов наше белорусское современности. Премьер-министр легендарной NRM и лидер «Крамбамбули». Отличный художник, писатель, привлекательный мужчина и просто хороший человек.
Лявон Вольский в интервью Коси Сорокиной рассказывает про свои студенческие годы, возмущается, что “государство позиционирует рок, как что-то вредное”, предлагает вместо отмененных концертов проводить квартирники и предупреждает, что “наш народ, конечно, терпимый, но и у нас можно нарваться.”
ПРО СТУДЕНЧЕСТВО…
– Лявон, studenty.by – студенческий ресурс, поэтому первый вопрос соответствующее: каким был студент-Вольский?
– Я учился в художественном учебном заведении и должен был стать художником, поэтому все время я посвящал специальности. А еще музыке, которой уже тогда начал заниматься. По общеобразовательным предметам, что оставались такими балястамі, я был слабенький. А дисциплина… Какая дисциплина? Я же занимался музыкой!
– Какие наиболее яркие воспоминания сохранились?
– А их сколько хочешь, этих воспоминаний! Военрук нас гонял за длинные волосы. Мы делали такие специфические стрижки: спереди и на ушах все короткое, а сзади – аж до пояса косы носили. И скрывали все это. Но он эти страшные уловки время от времени обличал…
А однажды на математике мы с Алезісам Демидовичем нарисовали Софью Ковалевскую и Лобачевского, и за это нам поставили по три итоговые баллы…
– Какие ассоциации сразу возникают, когда вспоминаете свое студенческое бытие?
– Богема такая… Искусства… У нас была такая замечательная вещь – практика. Это когда мы летом на месяц выезжали за город – этюды рисовать. Свобода была!..
А еще на то время мало кто в городе ходил с серьгами. А мы ходили.
– Не без оснований считается, что среднестатистический студент – существо беззаботное, упорная и вальнадумная…
– Студент должен быть вальнадумцам. Это же юность, а оно имеет под собой этакий нигилизм — в юности никому не веришь. Авторитетов для тебя мало.
Мне кажется, что в любой стране – если она, конечно, не фашистская Германия либо Албания времен диктатуры – студенчество должно иметь свободные мнения и стремиться к свободе – внешней и внутренней.
– А отличаются современные студенты от студентов времен Лявона Вольского?
Отличия, конечно, есть. Студенты из университета иностранных языков, например, могут поехать в Америку, Британию или Германию и работать там. А когда мы учились, такой возможности не было – народ об этом только мечтал. А как стало возможно – многие уехали. Среди них – очень талантливые люди.
А вообще, я не вижу серьезной разницы между студентами наших времен и нынешними.
– Или проще стало, по Вашему мнению, жизнь современного студента?
– В чем-то проще, в чем-то сложнее. Проще, как уже говорил, в том, что можно поехать за границу, если владеешь языком и имеешь определенные способности. Проще в плане технологий. Интернет, где можно найти все, что нужно. Различные цифровые технологии. MP3 – это же сказка-песнь. Раньше кассеты были, только-только компакты рождались. И компьютерные игры сейчас классные! Не то, что тогда – тетрис.
А сложнее… Идеология раньше была марксистско-ленинская, но никто уже тогда и близко в нее не верил. Время был, когда Союз дал огромную трещину. Хотя сейчас многие в мире помешаны на этой “религии”. Многие верят, ибо есть в ней много привлекательного – идея равенства, например. И на этом раньше базировалась вся идеология обучения и работы. Теперь же такая идеология базируется абсолютно ни на чем. То есть то, что там висит красно-зеленое “Моя Родина – Беларусь” – это не может быть идеологией! Ей не может быть доверие и всеобщая любовь к одному человеку. Видимо, это возможно там, откуда Мао Цзэдун или Кімэрсэн, но не в европейской стране.
– Леон, а как Вы относитесь к БРСМ?
– Я плохо отношусь к любого государственного молодежного движения, ведь знаю, что такое комсомол. Это абсолютно циничная и гнусная организация, где люди собирались ради “галочки”. Не, конечно, были сумасшедшие, которые во все это верили. Да те, что стояли наверху и цинично готовили себе карьеру – комсомольские боги. То же происходит и сейчас. Только еще больше различных вариантов махинаций, ведь при всем этом существует еще и хороший бизнес.
Ну какая идеология в БРСМ? В чем она заключается? “Беларусь – свободная и независимая страна?”
Хорошо, что меня не было в Беларуси, когда праздновали очередной юбилей комсомола. Но жаль студентов, что приезжают из деревень и хотят здесь закрепиться. Им говорят: “Ты должен выйти на демонстрацию!” Иначе – репрессии. А вот чтобы были массовые акции неповиновения – может что-нибудь и изменилось бы. Сейчас же народ только массово думает: “Ну что же поделаешь? Я же один ничего не сделаю…” И так думают миллионы.
– Сейчас, чтобы выделиться из студенческого толпы достаточно отрастить ирокез либо проколоть себе все, что только возможно. (здесь Лявон возмущается: “разве это плохо? Это же здорово!” Я с ним соглашаюсь) А как выделялись в Ваше время?
– Точно так же. Ты же не вылучысься, если морду кому-нибудь на улице наб’еш. Внешним видом выделялись и эксцентричным поведением.
– Подрабатывали в голодные студенческие годы?
– Нет, не подрабатывал. Мо рисовал что-нибудь на заказ – картинки разные для подарков.
– Чего не хватает современной молодежи?
– Свободы не хватает. Посмотрите на берлинскую или варшавскую молодежь – совсем же другая степень свободы. Нам не отдельно от мира надо быть, а в самом этом мире. Иметь индивидуальность, но быть вместе со всеми.
ПРО МЕЧТЫ…
– Кем бы был Лявон Вольский, чтобы не стал музыкантом?
– Я должен был стать художником – станкавым живописцем.
– А кем мечтали стать в детстве?
– Так и мечтал стать художником. Не, конечно, года в четыре, как и все — космонавтом. А художником не стал, ибо музыка затянула.
О МОЛОДОЙ РОК…
– В музыкальном окружении появилось множество молодых рок-групп. На концерты каких из них Вы бы сходили с удовольствием?
– Я бы на концерты всех сходил с удовольствием, если бы были концерты. Не вижу активной концертной деятельности.
А нравится много кто. Если сейчас начать перечислять, то кого-то обижу, если не назову. “Товарищ Маузер” – классная команда. Очень выделяется из могилевской роковой течению. “Шаг” нравится. “Змея” – перспективная группа… “Индиго”, но ее же нельзя назвать молодой командой – так, среднего возраста.
ПРО АЛКОГОЛЬ…
– Крамбамбуля крамбамбулей, а есть ли у Вас любимый алькагольны напиток?
– Французское красное вино, скорее всего. Доброкачественное пиво еще. Но у нас качественного пива нет, только немецкое, а оно дорогое, поэтому приходится себя ограничивать (смеется). А применять российское лицензионное я не советую – что-то там не то с технологиями.
Моцнаалькагольныя напитки употребляю достаточно редко: когда приезжаю в деревню, могу выпить коньяка, пока печка нацепліцца, — чтобы погреться.
О ДРУЖБЕ…
– На сцене Вы работаете с множеством музыкантов. А с кем дружите по-за ней?
– Нормальные отношения со всеми – ни с кем не ссоримся. NRM – команда старая, дружить уже трудно. Во время репетиций, в турах – каждый день вместе. А это утомляет. На Дни Рождения друг к другу уже не ходим. Вам это, понять, конечно, трудно…
Дружу почти со всеми, кто играет в “Крамбамбули”, ведь не так давно их знаю. Дружим с Женей Колмыковым, с Михалком, с Куллинковичем. С многими польскими и немецкими музыкантами.
– А сейчас реально настроить их выступления в Беларуси?
– В ситуации, когда рок-музыка противоречит государственной идеологии, мало что реально. Но пытаться будем.
О БУМ…
– Лявон, чем сейчас занимается Белорусская Уния Музыкантов, созданная после печальных событий лета 2004-ого?
– БУМ будет создавать сайт, с помощью которого сделает международный резонанс из этой ситуации. Никто не играет концертов, и нужно с этим разбираться – молчать не будем. Я вот думаю сходить к министру культуры и спросить, что происходит. Рассказать, как нас душат бюрократы, что не дают играть концертов. Почему же мы не в “75 %”? Сейчас же очень одобряют белорусскую культуру – а мы делаем белорусскую музыку. Так в чем дело? И будем обращаться дальше. Дойдем до президента. Он же нормальный человек. Это его чиновники обманывают. А Вы как думали? А он нормальный!.. Как царь Николай.
О ЗАГРАНИЦЕ…
– Один мой друг рассказывал, как ему повезло услышать Вас в Америке. Расскажите, пожалуйста, про свои выступления за рубежом.
– В Америке я играл один. Помогал мне местный мальчик Павлюк, с которым мы выучили несколько песен. Главный концерт проходил в штате Делавэр. Было много людей – для Америки просто страшно много. Народ даже из Каролины приехал – а это ужасные расстоянии! Приятно было, что собрались молодые белорусы, обменялись e-mail’амі, теперь переписываются. Разговаривали по-белорусски, хотя для многих это, конечно, не рабочий язык – сразу было видно. Очень живо на все реагировали – к ним же с культурной миссией из Беларуси никто не приезжает. Поляки вызывают свои группы, к украинцам приезжают свои. О русских вообще лучше помолчать – весь Бруклин может собраться и пойти на Киркорова. Наших же все там бросили. У нас идея-фикс – на 25 марта привести в штаты NRM.
– А концерты в Германии и Польше?
– Вот только приехали из Германии, где имели три концерта. Неожиданный успех: множество людей, представители лейблов. Все время мы давали интервью, получили предложение записать там альбом.
Поездку организовал один энтузиаст – немецкий журналист Інго Пэтс. Сначала думали – ну будет под сценой человек пятнадцать, вот и хорошо. А там в берлинском клубе по билетам только 200 человек, и так еще 150 людей. Это очень много для тех мест – у них там каждый день по десять мероприятий такого рода.
О ЕДЕ…
– Какие из белорусских блюд чаще всего появляются на Вашем столе?
– А почему только из белорусских? На моем столе много чего бывает – я готовить люблю. Но если говорить именно о белорусские: солянка, драники, мачанка, бабка – все, что угодно!
О НАБОЛЕВШЕМ…
– Извините, может мой вопрос будет не очень тактично звучать, но трудно сдержаться: что Вы почувствовали, когда отменили концерт, запланированный в рамках презентации книги Виктора Дятликович?
– Знаете, где-то внутри я был подготовлен к такой ситуации. До последнего момента спрашивал у Пита, или все нормально. Он говорил, что будто, все хорошо. А уже на следующий день было очень досадно. Ну это же совсем смешно – запрещать такие концерты! Те, кто этим занимаются, совсем не имеют мозгов. Это настолько идиотские шаги! Получается порочный замкнутый круг. Запрещают играть концерты – нам это, конечно, очень не нравится, и никто не собирается молчать. Если приезжает иностранный журналист, который зарабатывает деньги, делая у нас материал, он имеет мою фамилию в списке тех, у кого он должен спросить о запрете концертов в Беларуси. А я говорю, что не могу подтвердить факт запрета, ведь документов не имею и никто мне про причины не говорил. Но концерт был отменен в такой-то ситуации – один, второй, третий… Он: “Ну так понятно, что запрещен”. Я: “Ну можете и так писать”.
А потом в EuroNews либо Washington Post являются соответствующие материалы, которые просматривают наши чиновники и думают: “Вот этих надо запретить!” Все это нагнетается, и чтобы не было этих запретов, никто бы сюда не ездил и у меня так активно не брали интервью.
Нам просто не дают заниматься профессиональной деятельностью!! А наша гражданская позиция никого из властей волновать не должно. В этом смысле у нас все очень нецивилизованно: во всех странах есть музыканты, писатели и другие известные люди, что не поддерживают линию правительства – и в Польше, и в Германии… Об этом можно открыто высказываться в прессе. У нас же только что не то скажешь – “Ага! а мы их за это – козлов – запретим и закроем!” Но это очень недальновидно и плохо для них закончится – для всех этих полковников-отставников, что работают в идеологических отделах. Они боятся увольнения – и их за это в конце концов и уволят.
Мы в принципе можем поехать за границу и поиграть где-нибудь там, но просто жаль людей здесь, что должны приходить на концерты и ничего не получают. И от этого очень досадно – странно, что никто еще до сих пор не бросается пустыми бутылками. В Америке был такой случай, когда один мэр-идиот запретил концерт System of a Down и фаны разгромили весь городок. Наш народ, конечно, более терпим, но и у нас можно нарваться.
О ПЛАНАХ НА «ПЕНСИЮ»…
– Леон, нет ли в планах написать книгу – свой взгляд на деятельность NRM?
– Ну во-первых, есть уже книга Дятликович “Их Мроя их НРМ”, а во-вторых, мне еще рано этим заниматься – я пока музыкой занимаюсь. Но если пойду “на пенсию” и буду иметь больше свободного времени, может и начну свои мемуары писать.
ПРО ЛИЧНОЕ…
– Вас считают одним из самых привлекательных и обаятельных белорусских музыкантов. Что делаете, чтобы так хорошо выглядеть?
(Левон делает удивленный вид)
– Ничего! С чего Вы взяли – я вообще не считаю, что выгляжу хорошо. Ничего не делаю специально – никаких масок, как и никто из нас. Нам просто есть, что сказать людям, поэтому может мы и “закансэрваваліся” в возрасте.
– Какой должна быть женщина, чтобы Вас захватить?
– Здесь нет никакого рецепта – все на уровне чувств. Ни размеры, ни внешний вид, ни даже богатый внутренний мир – все это не срабатывает. Я творческий человек, поэтому руководствуюсь совсем тонкими материями.
– А чем можно удивит Лявона Вольского?
– Ко всем! Я не потерял способности удивляться – и это классно. Это кокого-то чиновника сорока пяти лет удивишь трудно – он уже такого набачыўся! И кричали в его там, и плакали, а он: “Ой, идите уже бабка адсюдава – надаелі все!” Пятьдесят выпил – и ничем его не удивишь.
ПРО ПРОФЕССИОНАЛИЗМ…
– Традиционный вопрос: что посоветуете делать молодым группам, чтобы взойти на более профессиональный уровень и достичь успеха?
– Насчет профессионального уровня ничего не посоветую – я в музыке далеко не профессионал. Наоборот, стараюсь быть более любителям – это сьвяжэй. Так просто советую музыкантом быть упорными, стойкими, ведь придется долго ждать. А может и недолго, но ждать придется, ведь нынешняя ситуация для рока просто страшная: государство позиционирует рок, как что-то вредное, как было при Советах в самые поганые времена. Как искусство, которое противоречит… не искусство, а как музыку – какое же это для них искусство? – что противоречит государственной идеологии, а есть которая разрушает основы государства.
Нужно быть в хорошей форме: не нужно сильно пить и много курить марихуаны (чуточку можно!), ни в коем случае не употреблять наркотиков. Писать хорошие песни и ждать, пока все изменится, либо прорываться в других странах, где больше свободы. Главное – не складывать оружие. У нас же тоже были разные период, но все мы пережили-перачакалі.
– А реально ли прожить, занимаясь только музыкой и ничем больше?
– Три года назад это было вполне возможно. Для меня, например. Я, конечно, ограничен в средствах, ведь много затрат имею на свои же проекты, на выпуски новых альбомов. Тем не менее на отсутствие денежных средств жаловаться не приходилось. Сейчас же тяжеловато. Но я никогда не делал проекты только для того, чтобы зарабатывать деньги – это самое последнее.
К ЧИТАТЕЛЯМ…
– Лявон, с чем Вы сейчас можете обратиться к людям, что собирались пойти на концерты, но так на них и не попали?
– Во-первых, хочется извиниться. Сказать, что мы невиновны.
Во-вторых, пусть все, кто пришел в Союз Online, пишут в гостиную энэрэмаўскага сайту, и мы попробуем организовать, так сказать, “квартирники” в каком-нибудь коттедже, куда всех желающих будем запускать по частям. А то как же – люди хотели придти, а тут такой облом! Неприятно получилось.
А может у кого-нибудь родители уехали на Канары, а они работают в администрации или в налоговой, и остался пустой огромный дом, где бы мы могли сделать такой нормальный электрический концерт – связывайтесь! Мы со своей стороны обещаем обязательно приехать.
…И на этой оптимистично-стебном обращении мы с Леоном расстались. Он двинулся на рэпэтыцыю с «Крамбамбулей», а я – полная впечатлениях от встречи с «Королем Отечественного Рока» – в университет, чтобы успеть хотя бы на последнюю пару.